Правда о «Курске» на австралийской сцене

Posted 16 November 2009 · (3830 views)

Правда о «Курске» на австралийской сцене
Edward Foy, Julienne Youngberry, Sasha Janowicz, Eugene Gilfedder, Dirk Hoult

В Австралии завершаются выступления театральной труппы, представляющей спектакль талантливого драматурга Саши Яновича о трагической судьбе атомной подводной лодки «Курск». Пьеса завоевала уже немало призов, является лауреатом трех наград «Матильда» за лучшую новую австралийскую пьесу, за лучшую режиссуру и лучшую независимую постановку.

12 августа 2000 года русская атомная подводная лодка таинственно исчезает в Баренцевом море во время военно-морских учений. Когда лодку обнаруживают лежащей на дне, командующий Северным флотом адмирал Попов оказывается под экстремальным давлением. Действовать надо быстро, чтобы спасти подводников.

Первая постановка пьесы в 2007 году была совершена Сашей Яновичем. В этом году шесть месяцев продолжались гастроли труппы по городам Австралии, организованные театральной компанией Matrix Theatre и продюссерской компанией Critical Stages. В Брисбене и Кернсе, Дарвине и Оранже зрители с замиранием сердца наблюдали за правдивой историей о мужестве, долге и любви. Завершились гастроли в Сиднее на сценах театра Riverside в Парраматте и Дарлингхерст в Потс Пойнт. Всего в этом году состоялось 66 представлений.

После спектакля мы беседуем с драматургом и актером Сашей Яновичем.
— Саша, почему появилось желание сделать спектакль об этом событии?
— В 2000 году, когда это случилось, мне было 27 лет. Такого же примерно возраста были матросы-подводники, погибшие во время аварии. Среди них вполне могли бы быть мои одноклассники, друзья. Я очень глубоко пережил эту трагедию, понимая какое мужество проявили и те, кто был на лодке и их спасатели, и как тяжело пришлось родным и близким моряков, долгую неделю не знавшим окончательной судьбы своих близких. Тем более грустно было слышать версии в западной печати и телевидении, когда многие факты искажались не в пользу России, и люди не знали истинной картины произошедшего. Были заявления, что моряки погибли из-за того, что российские военные не хотели принять помощь запада. Я шесть лет изучал эту проблему, и для меня было ясно, что помощь эта уже не могла спасти моряков, большая часть которых погибла при взрыве, инициированном столкновением с западной подводной лодкой, а уцелевшие при взрыве, умерли в течение нескольких часов, когда спасение ещё даже не началось.
Страны НАТО проводили массированную разведывательную операцию во время учений в Баренцевом море, когда исчез «Курск». В этой операции участвовали спутники, надводные разведывательные суда и три атомные подводные лодки. Нет сомнений, что американская подводная лодка пыталась следовать за «Курском» на как можно более короткой дистанции. Подводная лодка, столкновение с которой послужило причиной взрыва на «Курске», также получила повреждения и, сначала, сутки лежала на грунте, недалеко от «Курска», а позже буквально «уползла» в норвежский порт, где получила помощь. Возможно, что лобовое столкновение между «Курском» и американской подлодкой спровоцировало разгерметизацию и взрыв учебной торпеды (никакое секретное оружие не испытывалось) в торпедном аппарате «Курска», что в свою очередь привело к объемному пожару в торпедном отсеке и детонации всего боезапаса торпед двумя минутами позже. Но, официально, ни американские или британские военные, ни российские власти не признались в этом.
Это не первое столкновение российских и американских подводных лодок. Можно сказать, что это была случайная закономерность. Дело в том, что американские подводные лодки постоянно находятся в российских территориальных водах. За три десятилетия до инцидента с «Курском» произошло 21 столкновение русских и американских подводных лодок. Такие столкновения чреваты большими опасностями, ведь на лодках находятся атомные реакторы и ядерное оружие! Вскоре после события на Баренцевом море другая американская подводная лодка также «случайно» потопила японский траулер.
Для тех, кто потерял своих близких на борту «Курска», эта трагедия никогда не утратит своей значимости. Но по мере того, как затопление лодки становится все более отдаленным историческим событием, неудобные вопросы о том, что в действительности случилось со 118 людьми, или о том, какими могли быть последствия этого, уходят из поля зрения общественности. Они уже не занимают заголовки новостей. Появляются новые истории горя и разрушения. Эти впечатляющие картины показываются на экране ежедневно и уже стали чем-то обыденным. Это отбирает у трагедии её человеческую сторону и превращает её в статистику.
Правду можно похоронить, забыть, а факты изменить так, чтобы уроки прошлого остались невыученными. Мы развили опасно короткую память, как цивилизация. Это значит что, как сказано у М. Брюля, мы плывем без компаса. Нам необходимо осознать наш курс до того, как мы окажемся там, где нам очень не хотелось бы быть. Чтобы избежать это, мы должны задавать вопросы, потому что знание дает понимание, понимание способствует состраданию, а сострадание отвергает конфронтацию.
В этой пьесе я хотел поделиться своей скорбью о потери человеческих жизней и правды, потому что я верю, что делясь скорбью, мы напоминаем себе, что мы люди.


— Как австралийцы воспринимают спектакль?
— Мы за 6 месяцев объездили всю страну, и скажу, что зрители очень тепло принимают спектакль. У нас было множество очень трогательных встреч. К нам подходили, делились своими переживаниями и благодарили люди, прошедшие через «черную субботу» пожаров в Виктории. Как-то трагедия, о которой мы рассказываем в спектакле, перекликалась с пережитой ими бедой. В Виктории и Западной Австралии к нам приходили родственники австралийских моряков, погибших на затонувших кораблях. В Коффс-Харбор к нам пришел ветеран Второй мировой войны, участвовавший в антарктических морских конвоях, перевозивших военную помощь в Россию, и даже награжденный российской медалью. А в Австралии, кстати, его заслуги не оценивают. Он хотел рассказать в школе детям об этих событиях, но ему не разрешили. Здесь замалчивается роль Советского Союза во Второй мировой войне.

— Расскажите, где вы росли, есть ли у вас театральное образование?

— В детстве я жил в Белоруссии, а потом мы переехали в Польшу. Оттуда я приехал в Австралию, где и живу в Брисбене. Я закончил здесь в Австралии актерскую школу. Хотя в театре я с 13 лет, ещё когда жил в Минске. Отец в молодости окончил вокальное училище и был певцом, тенором, а мама работала на радио. Сейчас они живут в Польше. Отец — профессор школы менеджмента.

— Когда пьеса уже была написана, как вы подбирали актеров для спектакля?
— Мне повезло, я нашел очень хорошего режиссера — Майкла Футчера. Когда он прочитал сценарий, его это увлекло, и дело пошло. Нам очень хотелось, чтобы роль адмирала у нас играл замечательный актер Юджин Гилфеддер. Я раньше работал с ним вместе в пьесах Шекспира. Я рассказал ему о спектакле, и он согласился. Нужно сказать, что денег у нас не было, и актеры не получали за работу ничего, когда в 2006 году в Брисбене мы готовили пьесу в первый раз. К сожалению, один из актеров вынужден был отказаться в последний момент и премьера сорвалась. Мы переживали, но не отчаялись. Через год пьеса была поставлена. По-прежнему все актеры играли без оплаты. Тогда мы играли три недели. Помню, что на первый спектакль к нам пришло шесть человек. Так мы начинали. Русских зрителей вообще сначала не было. Кто-то из русских даже оставил гневную речь на автоответчике: «Как вы смеете браться за такую тему!» Но я понимал, откуда их гнев. Они же видели, как преподносят эту тему в печати, и, возможно, ожидали, что пьеса будет в том же ключе…
Со временем ситуация изменилась, мы получили хорошие отзывы от зрителей и коллег и, по итогам 2007 года, ABC присудила нам награду Bell award за новую лучшую пьесу. Также мы получили три театральных награды Матильда.

— Тур по Австралии завершен, какие планы впереди?
— Работы в Австралии для меня сейчас нет. Вскоре я еду в Польшу, там буду играть в пьесе Гоголя «Ревизор», которую поставил режиссер Виктор Панов из архангельского Молодежного театра. Пьеса будет идти на польском языке. Это будет наша дань классику в год его двухсотлетия.

— А не думали о российском или мировом туре с «Курском». Вот, в Лондоне поставили спектакль на эту тему, но, говорят, он не избежал стереотипов.

— Мы думаем об этом. Я сделал вариант пьесы на русском языке. В архангельском театре приняли пьесу к постановке и планировали подготовить её в феврале—марте следующего года. В августе будет как раз десятая годовщина трагедии с «Курском».
***
Надеемся, спектакль «Курск» продолжит путешествие по сценическим площадкам мира, неся правдивое описание событий, человеческого мужества, чести и любви.
Беседовал


Your comment

If you like the online version of a Russian newspaper in Australia, you can support the editorial work financially.

Make a Donation