На страницах увлекательного романа Жюля Верна «Дети капитана Гранта» во время поисков пропавшего судна «Британия» путешественники высаживаются на берега юго-восточной Австралии. Здесь участникам экспедиции удаётся услышать немало удивительных и подчас вымышленных рассказов о Пятом континенте, сведения о котором в те времена были ещё явно недостаточны. Роман написан в 1867 году, менее чем через 80 лет с того дня, когда в Австралию вместе с Первым флотом прибыли первые заключённые и поселенцы из Британии.
Отрывок из романа
- А свиньи здесь тоже есть? - поинтересовался Мак-Наббс.
- Да, майор. С вашего позволения, их здесь семьдесят девять тысяч шестьсот двадцать пять.
- А сколько овец, Паганель?
- Семь миллионов сто пятьдесят тысяч девятьсот сорок три, Мак-Наббс!
- Считая и барана, которого мы в данную минуту едим, Паганель?
- Нет, без него: ведь три четверти его мы уже уничтожили.
- Браво, господин Паганель! - весело смеялась леди Элен. - Надо сознаться, что вы прекрасно подкованы в географии и, сколько бы ни старался наш кузен Мак-Наббс, ему не удастся поставить вас в тупик.
- Что ж, это моя профессия - знать все это и при надобности сообщать вам. Поэтому можете поверить мне, если я скажу, что в этой необыкновенной стране нам предстоит увидеть немало чудесного.
- Однако до сих пор... - начал Мак-Наббс, любивший подзадорить географа.
- Да подождите же, нетерпеливый майор! - воскликнул Паганель. - Вы едва успели перешагнуть через границу, а уже ворчите. А я говорю, повторяю вам, клянусь вам, что этот край - самый любопытный на всем земном шаре! Его возникновение, природа, растения, животные, климат, его грядущее исчезновение - все это удивляло, удивляет и удивит всех учёных мира.
Представьте себе, друзья мои, материк, который, образовываясь, поднимался из морских волн не своей центральной частью, а краями, как какое-то гигантское кольцо; материк, в середине которого есть, быть может, наполовину испарившееся внутреннее море; где реки с каждым днем все больше и больше высыхают; где нет влаги ни в воздухе, ни в почве; где деревья ежегодно теряют не листья, а кору; где листья обращены к солнцу не поверхностью, а ребром и не дают тени; где растут огнестойкие леса; где каменные плиты тают от дождя; где деревья низкорослы, а травы гигантской вышины; где животные необычны; где у четвероногих имеются клювы, например у ехидны и утконоса, что заставило учёных выделить их в особый класс; где у прыгуна кенгуру лапы разной длины; где у овец свиные головы; где лисицы порхают с дерева на дерево; где лебеди чёрного цвета; где крысы вьют себе гнезда; где птичка-шалашник строит целые беседки для своих крылатых подруг; где вообще все птицы поражают разнообразием песен и способностей: одна подражает бою часов, другая - щелканью бича почтовой кареты, третья - точильщику, четвёртая отбивает секунды, точно маятник; есть такая, которая смеётся утром, на восходе солнца, и такая, которая плачет вечером, на закате. Самая причудливая, самая нелогичная страна из всех когда-либо существовавших! Земля парадоксальная, опровергающая законы природы! Ученый-ботаник Гримар имел полное основание сказать о ней: «Вот она, эта Австралия, какая-то пародия на мировые законы или, вернее сказать, вызов, брошенный в лицо остальному миру!»
Эта тирада, стремительно произносимая Паганелем, казалось, никогда не кончится. Красноречивый секретарь Географического общества уже не владел собой. Он нёсся все вперёд и вперёд, отчаянно жестикулируя и при этом так размахивая вилкой, что его соседям по столу положительно грозила опасность. Наконец голос его был заглушён громом аплодисментов, и он умолк.
Конечно, после этого перечисления особенностей Австралии никому не пришло в голову задать географу ещё какие-либо вопросы. Только майор спросил-таки своим неизменно спокойным голосом:
- И это все, Паганель?
- Нет, представьте, не все! - воскликнул с новым азартом учёный.
- Как, в Австралии есть что-нибудь ещё более удивительное? - спросила заинтригованная леди Элен.
- Да, её климат: он ещё необычнее, чем все, что в нем растёт и живёт.
- Как? - раздалось со всех сторон.
- Я не говорю уж о том, как богат воздух Австралии кислородом и беден азотом, не говорю об отсутствии влажных ветров вследствие того, что пассаты дуют параллельно побережью; и о том, что большинство болезней, начиная от тифа и кончая корью и разными хроническими болезнями, здесь неизвестны...
- Однако это немалое преимущество, - заметил Гленарван.
- Без сомнения, но, повторяю, я не это имею в виду, - ответил Паганель. - Здесь климат обладает свойством... прямо - таки неправдоподобным...
- Каким же? - спросил Джон Манглс.
- Вы ни за что мне не поверите...
- Поверим! - воскликнули заинтересованные слушатели.
- Так вот, он...
- Ну, что же?
- ... благотворно действует на нравственность!
- На нравственность?
- Да, - с убеждением ответил учёный. - Он благотворно действует на нравственность. В Австралии металлы не ржавеют на воздухе, то же происходит и с людьми. Сухой и чистый воздух здесь быстро все выбеливает: и белье и души. В Англии подметили это свойство здешнего климата, почему и решили ссылать сюда людей для исправления.
- Как, в самом деле такое влияние чувствуется? - спросила леди Гленарван.
- Да, и на животных и на людях.
- Вы не шутите, господин Паганель?
- Нет, не шучу. Австралийские лошади и рогатый скот поразительно послушны. Вы сами в этом убедитесь.
- Не может быть!
- Но тем не менее это так. Преступники, переселённые в эту живительную, оздоровляющую атмосферу, через несколько лет духовно перерождаются. Это известно филантропам. В Австралии все люди делаются лучше.
- Но тогда каким же станете вы, господин Паганель, в этой благодатной стране, - вы, и без того такой хороший? - улыбаясь, сказала леди Элен.
- Стану превосходным, просто превосходным! - ответил географ.
