Священный дар
Последний раз я сидел с ним за одной партой более полувека назад. Девятый класс. Расширенное родительское собрание с приглашением учащихся. Классный руководитель, как водилось в то время, во всеуслышание давала краткие безапелляционные характеристики своим питомцам.
— Николай пойдёт далеко! — сказала она о нём. — Он очень способный и усидчивый.
Мать Николая радостно улыбалась.
— А Грише, — сказала учительница, когда очередь дошла до меня, может помочь только чудо...
Моя мама сидела с потухшими глазами.
— Ни для кого не секрет, что он не хватает звёзд с неба! — безо всяких обиняков прикончила наставница мою характеристику.
Николай недоуменно покачал головой, протягивая под партой сжатый кулак с большим пальцем, оттопыренным вниз. Это у него означало крайнюю степень несогласия...
Мы с Николаем в сиднейском Гайд парке, в кафе напротив гостиницы, где закончился первый день международной конференции, на которой оба выступили с докладами. Сели за столик разделить восторг от неожиданной встречи. Оба молчим какое-то время, рассматривая друг друга. Он, наверно, как и я, вспоминает то далёкое родительское собрание.
— Гриша, — начал он первым, — я восхищён твоим описанием молний, сопровождающих огненные торнадо. Это же не просто свершившаяся, наконец, разгадка явления, это же истинное открытие его изнутри. Ты словно живёшь среди молний! Я читал и твоё путешествие к центру Венеры. Это же..., это же — заметки с натуры! Как тебе удаётся такое? Ты что, работаешь в нескольких лабораториях? Кто поставляет вам уникальное оборудование?
Я рассмеялся:
— Помнишь, что говорила наша Светлана Ильинична? Да, я не хватал звёзд с неба. Но чудо действительно случилось в моей жизни. Звезда с неба сама упала в мои ладони, когда я горячо попросил её об этом. Большая, яркая звезда — блистательный поэт — согласилась стать моей женой. Вот и весь секрет!
— Весь секрет?
— Да. Ты знаешь, что значит жить с поэтом? Это видеть мир в цвете, которого нет в земной палитре, это разговаривать с птицами, стрекозами, деревьями и травами, это просыпаться утром в потоке раскалённой лавы, извергаемой вулканом, днём опуститься на дно студёного Марианского жёлоба, а на ночь улететь на созвездие Индиго. Жена всюду берёт меня с собой…
— Так тебе остаётся только фотографировать и записывать?
— Не только! Иногда приходится самостоятельно осваивать неизвестные мне ремёсла. Вот на прошлой неделе случилось такое. В середине ночи жена просыпалась трижды, нащупывала свой блокнот и, не открывая глаз, записывала стихи. Утром я проснулся от её горького плача.
— Что случилось, дорогая?
— Я ночью в блокноте записала вслепую три четверостишия, одно на другое, а теперь не могу ни прочесть их, ни восстановить и не помню ни строчки… А стихи мне показались достойными.
— Не волнуйся, друг мой, мы их воспроизведём!
Я кинулся в интернет изучать разделы криминалистики и искусствоведения, где обучают методам восстановления тайнописи и реставрации шедевров живописи. Тяжело и кропотливо, миллиметр за миллиметром сумел я отделить три текста друг от друга.
— Ты помнишь их?
— Конечно! После их публикации четыре мировых университета прислали нам контракты на совместное исследование и раскрытие животрепещущих тайн природы:
Священный дар во мне — живая память
Вселенского единства бытия.
Над гладью океана пляшет пламя —
Последней мысли синяя ладья.
И вижу сон камней и плач пустыни,
Песчинки жара в кровь мою несёт.
Жизнь через боль озвучивает Имя,
Единственное, но в котором — всё.
Священный дар — быть всем на этом свете:
Вселенское единство бытия.
Под синеглазым парусом бессмертья
Смогу к себе самой доплыть и я.*
Дослушав до конца, Николай протянул в мою сторону сжатый кулак с большим пальцем, оттопыренным вверх. Это у него означало крайнюю степень восхищения.
Мы читали стихи до утра…
*Стихи Ларисы Патраковой.
Яков Смагаринский
